(Игра с Анрианом навеяла некоторый порыв творчества, написано по его миру заповедному и посвящается тоже ему)

Посвящается Анриану, создателю Заповедного Мира

Глава I

Осень началась как то не заметно, но в то же время эльфы Самрона отметили, что это была очень ранняя, августовская, осень. Неспешно листья из изумрудно-зеленых превращались в желтовато-коричневые, с красными прожилками и бордовыми черенками. Деревья потеряли всю свою богатую летнюю красу за каких-то пару недель, поэтому к концу жаркого августа, они стояли, подняв вверх свои угрюмые серовато-коричневые ветви, словно руки молящих небо о милости.

Самрон выглядел уныло. По мощеным навесным улочкам летал сухой злой ветер, гоняя cтайки листьев, кружа их в вихрях и забрасывая в открытые окна, заметая в щелки под многочисленными дверьми, бросая их в лицо одинокой торговке, спешашей на ярмарку с корзинкой зеленых сочных яблок или же взмывая ввысь и оседая надоедливой пылью где-нибудь на крышах домов или повозках странствующих купцов.

В окрестностях Самрона еще сияло осеннее солнце, золоча своими косыми лучами землю и развалины старого замка, где несколько сотен лет назад прошла одна из великих битв. Много людей, эльфов и их боевых животных погибло здесь, самая настоящая резня поглотила эти ныне цветущие и слабо пахнущие места. Эльфийский пастух, - рябоватый и дикий паренек еще совсем юного возраста, - только выводил табун прекраснейших лошадей Самрона еще раз славно попастись в этом году на поле из зеленой травы, где узкими полосками уже торчали кустики пожухлой и сырой.

Гэлион родился в один из таких солнечных осенних дней лета. Стоял поздний август. Холодный ветер прилетал с гор, бесцеременно врываясь в королевство лесных эльфов. Впрочем, семья Гэлиона принадлежала к лунным эльфам, лишь некий древний пращур семьи Илитотеа принадлежал к эльфам из леса.

Его мать, - смуглая женщина с копной рыжих волос, эльфам несвойственных, лежала в постели среди чистого белоснежного белья, отдыхая после трудных родов. Эльфийка-повитуха была настолько древняя, что кожа ее сморщилась, она казалось высушенной и безжизненной, и все же жизнь в ней еще била через край. Она медленно и размеренно ходила по маленькой комнате, собирая кое-какие свои пожитки. Спеленутый ребенок, мальчик Гэлион, лежал в своей колыбельке и тихо посапывал, испытав свой первый в жизни сон.

- Ну как она? – спросил шепотом мужчина-эльф, высокий и худощавый.

Он заглянул в щель двери и поманил пальцем повитуху, чтобы их разговор не мешал молодой женщине спать.

- Она сильная. – Только и сказала эльфийка надтреснутым голосом. – Она выживет, а вот  жизнь малыша находится под сомнением.

- Почему так?

- Он слаб, очень слаб. – С этими словами старуха вышла из комнаты, покачивая своей седой простоволосой головой.

Эльф, чье имя было Арданиан, сел в большое кресло о камина. Несмотря на то, что погода все еще была теплой, даже душной, в камине горел огонь. Арданиан подбросил пару поленьев, отчего пламя взлетело вверх, поднимая столпы красных искорок.

Это был их первый ребенок. Арданиан встретил свою будущую жену, Эронию, тридцать с лишним лет назад. Для эльфов это был ничтожный из сроков, он пролетел очень быстро и едва заметно. В молодой и статной солнечной эльфийке было столько благородства, чистоты души и помыслов; она держала себя наравне со всеми, была легка в общении и в стремлениях понравиться каждому, что Арданиан мгновенно забыл обо всем, что до этого держало его привязанным к семье. Он расстался с невестой, которую ему прочили его родители, оставил братьев и сестер. Он бросился в ноги возлюбленной, клянясь ей в вечной любви.

Каждый раз, когда Арданиан воспоминал это, его сердце редко и болезненно стучало в груди. Ведь именно тогда он узнал, что Эрония давно была выдана замуж за наследного принца Самрона, что ее жизнь кипела жизнью ее богатого и славного мужа, жизнью их троих детей. И все же… все же он добился ее признания, ее привязанности. И даже смог уговорить ее бежать с ним. В ту же ночь она призналась, горя от стыда и смущения, что была беременна еще одним ребенком. Но любовь Арданиана была настолько велика, что он согласился даже воспитывать чужого ему эльфка.

Он так никогда и не узнал, любила ли его Эрония или же это была простая привязанность, простая порочная страсть в ответ на его пламенную чистую любовь.

(допишу если понравится Анриану)